Для понимания нынешней ситуации в России важно отметить, что в последние несколько лет на экономический рост влияли не только мировые цены, но и высокая динамика экспорта нефти, которая составляла в среднем более 10% в год. Прошлый год в этом отношении стал переломным. Было очевидно, что темпы роста экспорта резко упадут и закладывались правительством на 3% в 2006 году. Реальная картина получилась еще хуже: динамика экспорта нефти получилась отрицательной. Можно сказать, что страна перешла некий рубеж: как бы ни росли цены, мы теперь не сможем адекватно увеличить объемы экспорта. Максимум, чего можно ожидать от следующего года, — это двухпроцентный рост. В среднесрочной перспективе этот показатель будет еще ниже. В России сложилась тупиковая ситуация в плане географии экспорта. Он ориентирован почти исключительно на Европу, где спрос в ближайшее время если и будет расти, то медленно. Конкретных решений по выходу на более перспективные китайский или североамериканский рынки пока нет. Получается, что наша страна по-прежнему сидит на нефтяной игле, но нефть перестала быть мотором, способным обеспечивать высокие темпы роста. В этой ситуации важно то, что сырьевой экспорт постепенно трансформировался в рост потребительского спроса и инвестиций внутри страны. Последние четыре года в стране наблюдается настоящий потребительский бум, который стал вторым по значимости фактором экономического роста после мировой конъюнктуры. То есть мы имеем рост, ориентированный не на инвестиции, а на потребление. В каком-то смысле это хорошо, потому что позволяет решать некоторые социальные проблемы. Однако в такой ситуации возникают дополнительные риски. Растущий потребительский спрос во все большей степени покрывается за счет импорта. В прошлом году розничная торговля выросла на 12%, отечественное предложение — на вдвое меньшую цифру, в то время как импорт потребительских товаров увеличился на 16%, а импорт в целом — на все 28%. В какой-то степени сейчас повторяются тенденции, предшествовавшие кризису 1998 года, по крайней мере в сфере платежного баланса. Если ситуация будет развиваться по нынешнему сценарию, то в 2009 году при условии снижения цен на нефть мы можем получить практически нулевое сальдо платежного баланса. Проблема в следующем: появились так называемые ножницы между ростом ВВП и ростом промышленности, которые в прошлом году составили 6,4% и 4% соответственно. Конечно, это можно объяснить ускоренным развитием сферы услуг и высоких технологий. Например, телекоммуникации в прошлом году выросли на 15%. И это хорошо. Тем не менее очевидно, что в первую очередь «ножницы» появились за счет увеличения удельного веса торговли, в том числе импортными товарами. Промышленный же рост оказался ниже прогнозов, хотя и закладывались на спад. Год оказался неудачным не только для нефтяников, но и для металлургов; особенно слабо выглядело машиностроение, которое выросло только на 7% против 12% в позапрошлом году. Конечно, драматизировать ситуацию не стоит: есть у нас и определенные прорывы. Например, экспорт приборов составил существенную цифру в миллиард долларов. Однако в ключевых секторах машиностроения ситуация тревожная. В автомобилестроении — нулевой рост, в авиастроении — стагнация, в станкостроении — падение. Проблема не только в цифрах. За пять лет интенсивного роста в условиях благоприятной конъюнктуры не создано альтернативного нефти мотора в экономике. Надеяться на дальнейший рост за счет экспорта не приходится, а за внутренний спрос еще придется побороться. Добиться акцента на развитии отраслей, в которых велика роль интеллектуального капитала и инноваций, пока не удалось. Переходный период займет несколько лет. Если говорить о сельском хозяйстве, то здесь прошлый год оказался лучше, чем это можно было предположить. Двухпроцентный рост можно считать очень хорошим для отрасли показателем. Однако оснований прогнозировать устойчивое развитие в ближайшие годы пока недостаточно. Тем более что большая часть прироста потребления, а это 10-12% в год, покрывается за счет импорта. А это значит, что имеются риски высокой инфляции в этом секторе экономики. Если оценивать основные тенденции экономического развития и в прошлом году, то, естественно, первым делом в глаза бросается повышенная активность государства и государственных компаний. Как это можно объяснить? Если не смотреть изначально на вмешательство государства в экономику как на худшее из зол, то речь идет об ориентации экономической политики не только на традиционные для нас приоритеты финансовой стабилизации, но и на стимулирование развития. Понятно, что ключевой фактор развития — это сам бизнес. Но есть определенный круг вопросов, которые в наших условиях решить без участия государства невозможно. Поэтому некоторые контуры политики развития связаны в инвестиционном процессе, и, что более важно, в реализации программного подхода в развитии определенных секторов экономики, где бизнес не готов выступать на ведущих ролях. По уровню расходов на инновации и НИОКР наши частные компании заметно уступают мировым лидерам. В результате растет технологическое отставание. И как следствие - падает конкурентоспособность экономики страны в целом. Значит, определенные обязательства на себя должно брать государство. Есть программа фундаментальных и прикладных научно-технических исследований в области нанотехнологий, живых систем, новых материалов. Поддержка науки неразрывно связана с реализацией президентского проекта в сфере образования. Кроме того, на развитие технологий, в том числе двойного назначения, ориентирована разрабатываемая сейчас так называемая Федеральная программа научной и технологической базы-2. Есть комплекс программ, связанных с развитием транспортной инфраструктуры, определенных секторов экономики, в том числе авиакосмического. Идет проработка вопроса о программе поддержки развития судостроения. Кроме того, государство взялось за формирование финансовых институтов развития экономики. Это и создание инвестиционного фонда, и предложения по реорганизации и капитализации Российского банка развития как инструмента поддержки проектов с очень высокими рисками, не интересных частному бизнесу. Наконец, есть надежда на то, что сдвинется с мертвой точки ситуация с венчурными инвестиционными фондами. Эти шаги стоит оценивать позитивно. Ведь они будут способствовать развитию банковской системы, поскольку многие проекты будут реализовываться при участии коммерческих кредитных организаций. А главное, бизнес получит длинные и доступные финансовые ресурсы. Третий блок — создание благоприятных условий для инновационного бизнеса. Например, всего за год удалось не только принять закон об особых экономических зонах (ОЭЗ), но и провести первый конкурс. Вопрос в том, насколько качественно государству удастся реализовать свои проекты. Ведь одна из главных бед — низкая дееспособность при реализации и доведении до ума собственных идей - остается актуальной. Обычно из-за непроработанности проектов проявляется масса деталей, которые сами эти идеи резко девальвируют. В таких условиях очевидна роль бизнеса в недопущении излишней бюрократизации государственных проектов.
